Сообщение: 1311
Настроение: Ты увидишь солнце с ослепительных вершин, если ты ловил кого-то вечером во ржи
Вступил в Клуб: 22.01.09
Отправлено: 08.06.09 09:55. Заголовок: На последней парте с..
На последней парте сидела Аксинья, и переписывала лекции по ТВМС, которые она регулярно пропускала из-за ролевок. Нет, не тех идиотских ношений с мечами по лесу, которые практиковал ее сосед-идиот Костя, а проигрышей самых захватывающих гонок биатлонного сезона. Это же так здорово! Сама Аксинья в этих ролевках была Кати Вильхельм и очень этим гордилась. Рядом с девушкой лежала ее любимая пластиковая винтовка, с которой она никогда не расставалась. Из-за винтовки-то она и села на последнюю парту, потому что другим ее любимая винтовка мешала. Эстел, посмотрев на сосредоточенную Аксинью, вздохнула и полезла в сумку. Приветик! – раздался сбоку голос Вики. – Надь, с тобой свободно? - Угу – Эстел постаралась не взвыть и не послать Вику куда подальше. Познакомились они случайно, через Тари. Вика, полностью Виктория Белоконь, училась на втором курсе соц. работы, жила в общаге вместе с Тари и Гольвен и увлекалась биатлоном, но… очень скоро выяснилось, что Вика влюблена, да не в кого-то, а в Дмитрия Ярошенко и естественно сводила любые попытки Эстел поговорить о биатлоне на него, Димасю-масю. Узнав о тайной страсти Вики, Эстел, конечно, взвыла про себя, но решила покориться неизбежному и сдерживаться, чтоб не придушить несчастную блондинку, которая, между тем, от Эстел отставать не собиралась. - Представляешь, я вчера в интернете на какую-то дуру наткнулась, которая сказа-ла, что у Димы нос картошкой! – объявила Вика, усаживаясь рядом с Эстел. – Бред, да? Димочка буська такой, а она наверняка страшная, как ведьма, и злая такая же. Эстел, благоразумно решившая промолчать о том, что этой дурой была она, кивнула. - Ой, последний этап скоро… - Вика достала из своей лаковой сумочки блеск для губ и зеркальце и начала подкрашиваться. – Надо будет Димочке удачи пожелать. Я сегодня на «Одноклассниках» к нему зайду! Скажу, что он самый-самый! На «Одноклассни-ках» на фотках он миленький такой! Не скажешь, что ему 31, да? И тут, к счастью Эстел, у Вики зазвонил телефон. Мелодией звонка была древняя песенка «Я люблю тебя, Дима». Все считали, что это просто милое дурачество гламурной барышни, но Эстел-то знала, что все куда запущенней, чем может показаться на первый взгляд. Вика, поболтав о том о сем с неведомой Юлей, уже готовилась рассказать Эстел о том, что какая-то девка из «Контакта» сказала вчера, что Дима староват, но тут… Но тут дверь аудитории открылась и вместо Рац на пороге показался он, Пауль фон Кериллофф, шовинист с плохим знанием русского и внешностью Шрека. Эстел вздохнула: что-то будет. - Добруи ден! – сказал он, как обычно коверкая русский язык, - Фрау Рац... как эт-то по-русски? Ist krank... болеть, ja, она заболеть. Я буду быть... вести у вас Philosophie, ja. Менья зовут Пауль фон Кериллофф. - Ой, это тот самый Пауль, о котором ты рассказывала? – громким шепотом спросила Вика Эстел - Тот самый – буркнула Эстел Вика счастливо улыбнулась и выставила ножки в проход. Пауль, проводивший в это время перекличку, тут же скосил глаза на ножки Вики, а Эстел в свою очередь мысленно пожелала Рац скорейшего выздоровления. - Елизавета БабУшкина! – крикнул фон Кериллофф во всю мощь своих легких, исковеркав фамилию Лизы. - Здесь! – Лиза оторвалась от тщательного выцарапывания на парте «I Hate This Fucking World” и посмотрела на Пауля сквозь челку. Сквозь челку он ей не понравился - Константин Опанасенко! - Здесь! – Костя помахал забинтованной рукой - Тари Бреннил! - Здесь! Пауль покосился на Тари, но, так и не решив, к какому полу его отнести, счел за лучшее продолжить перекличку. - Аксинья Хохлаченко! – крикнул Пауль - Здесь – бодро крикнула Аксинья. Пауль собрался было перейти к следующей фамилии, но что-то отвлекло его. Этим чем-то была винтовка Аксиньи - Was ist das? – грозно вопросил он - Дас ист вас! – взвизгнула Аксинья и ринулась прикрывать винтовку всем телом. Она не могла позволить никому притронуться к ее винтовке: а вдруг боек сломают? - Я не потерпеть оружие на свой пара! – заявил Кериллофф – Кто вы такая? - Их бин руссиш партизан! – завопила Аксинья, мобилизуя свое плохое знание немецкого и хватаясь за родную винтовку. Кериллофф, не испугавшийся вопля Аксиньи, решительно зашагал наверх, но по пути споткнулся о ножки Вики и с громким криком «Sheiβe!!!!!!» грохнулся на ряд парт где сидели Тари и Гольвен так, что пузом оказался на черной тетради Гольвен, а головой прищемил Костины патлы. Так снова проявилось их диалектическое единство. - Женшчина есть очень странный сушчество, - произнес он, отряхивая ушиблен-ную о тощие ножки Вики коленку. – Сушчество, я сказал, потому что она не есть... как этто по-русски, ein Mensch? Человек. Стало быть, женшчина не может быть партизан... И он закончил бы свою фразу, но в этот момент с задней парты, где рядом с Эстел пристроилась М.Арт., раздалось тихое, но отчетливое «дойчен зольдатен унд оффицирен, дойчен зольдатен геен шпацирен». Галерка начала ржать, особенно над словом «геен», кое-откуда вполне явственно доносилось «Вставай, страна огромная» и «Из многих тысяч батарей за слезы наших матерей». И только Тари продолжала мурчать под нос «Zankoku nа tenshi no theze». Кериллофф, хотя по-русски понимал слабо, все же осознал, что его вместе с Гете, Шопенгауэром и Ремарком занесли в нацисты, и оскорбился. - Я оччень рад, что вы знать наши немецкий песни, но я не есть любитель марши и... как этто по-русски? Kriegslieder... Военный песни. И я не есть нацист, найн, найн. Ich bin ein Lehrer, ja, ja. Я есть учитель. Philosophie, ja... Великий немецкий культура... И он довел бы рассуждения до логического конца, но вдруг заметил нечто необычное, торчащее из ушей Кости. Нечто, что вполне было бы оправданно, будь он роботом, но что выглядело несколько странно в нем как в человеке. Провод. - Was ist das? – вопросил он, указуя на провод. - Кабель питания, - издевательски прошептала Тари, отрываясь от манги. - Чо? – ответил вопросом на вопрос Костя, доставая из-за пазухи цилиндрическую хрень, очевидно, являвшуюся плеером. - Was ist das? – теперь Керилофф и на плеер указывал. - Контактная капсула, - давясь смехом, откомментировала Тари. – Ну, или входной штепсель . - Ну, этта, плеер, - отозвался Костя. - И что же вы там слушать? – переспросил Кериллофф. - «Раммштайн», майн фюрер! – брякнул ролевик, на что все дружно заржали и свалились под парты. Пауль фон Кериллофф громовым голосом процитировал нечто из непереводимого немецкого фольклора и ретировался. Общими усилиями пара была сорвана. - Как ты вообще здесь оказалась? – спросила Эстел у М.Арт, когда Кериллофф с воплем (фрагмент опущен) покинул аудиторию. За ним двинулись халявщики, прогуль-щики и Вика, спешащая в кабинет с бесплатным интернетом - Ты же сама говорила, приходи послушать Рац – пожала плечами М.Арт. – У меня окно сейчас. Ну я и пришла. А тут этот… Шрек, в переводе с немецкого ужас. Тут М.Арт замолчала: в аудиторию явился Пауль фон Кериллофф и провозгласил с видом некого доблестного наследника Нибелунгов. - Константин, Аксинья – к Сахарову, шнелле!!! Летательные аппараты – на семинар mit социологи!!! Остальные зинд фрай! – и удалился, кипя здоровым негодованием.
У САХАРОВА
Костю отпустили сразу, сделав, правда, выговор за слушание плеера. Зато от Аксиньи так легко избавиться не удалось - Как это оставить винтовку??? – вопила она, размахивая в запале трубкой телефона. – А как ее доверить черт-те кому??? - Это вам не черт-те кто, а доцент кафедры социологии – пробовал Сахаров остановить разошедшуюся девицу. Но это было бесполезно. - Вы чемпионат мира по биатлону смотрели???? – возопила Аксинья. Трубка телефона в ее руках описала аккуратный круг. Сахаров, больше специализирующийся на футболе по телеку да под пивко пробормотал что-то, что Аксинья поняла как «Да» - Вот видите!!! – завопила она. – Видите!!! Вы ведь помните, что случилось с вин-товкой Альбины Ахатовой??? Сахаров выдал что-то среднее между «Ыыыыыыы», «Мммммм» и «Гхгхгхгхг», что Аксинья снова восприняла как «Да» - Ну вот и не спрашивайте, почему я с винтовкой не расстаюсь – Аксинья, наконец, положила трубку на место. Трубка и Сахаров вздохнули с облегчением. - Идите отсюда, девушка, - сказал Сахаров, отирая выступивший пот ведомостью, - и чтобы я вас больше не видел «Наш человек» подумала Аксинья, выходя из кабинета и поглаживая родную винтовку «Странный народ эти студенты» подумал Сахаров, смотря Аксинье вслед.
Сообщение: 1312
Настроение: Ты увидишь солнце с ослепительных вершин, если ты ловил кого-то вечером во ржи
Вступил в Клуб: 22.01.09
Отправлено: 08.06.09 10:01. Заголовок: Эстел и М.Арт на соц..
офф: Эстел и М.Арт на соцопрос поехали и что из этого вышло
- Итить… - потрясенно сказал дед, опуская берданку. Эстел мысленно улыбнулась. Да, волшебная формулировка «Мы проводим социологический опрос по заказу администрации города!!!» безотказно действует на всех, от девочек-гопниц, до безумных дедов с берданками наперевес. Путешествие изначально не обещало быть мирным. Все началось с того, что М.Арт чуть было не опоздала на автобус, и даже не по своей вине: просто все три методистки были чрезвычайно заняты а) кофе с пирожными б) французским маникюром в) новым романом Донцовой, чтобы снизойти до просьбы студента ответить, будет ли завтра перенесенная пара. Наконец одна царственно обронила, что пару, кажется, перенесли на следующую неделю, но если вам так интересно, спросите завтра у самого преподавателя, ибо кто лучше него самого знает, куда перенесли его пару. М.Арт сказала бы им все, что думает о них на самом деле, но не позволило воспитание, да и на чертов автобус до чертова Юркина уже надо было спешить. Сам трип до Юркина, правда, прошел благополучно: автобус не сломался в пути, да и пассажиры были весьма адекватны. В самой деревне девушкам тоже повезло: первый же встреченный дом носил признаки обжитости, да и на калитке красовался ярко-синий почтовый ящик с именем «А. И. Тихонов» - Дед, - радостно сказала Эстел и постучалась в калитку. Но дед выскочил не с приветственными воплями, а с криком «Итить!.. Я двадцать лет не кукурузу охранял!», и с берданкой наперевес. М.Арт не завизжала, потому что не умела, но крепко выругалась вполголоса, а Эстел, хоть визжать и умела, решила этому занятию не предаваться. Выставив вперед толстенный опросник Эстел, натренированным подпеванию Питеру Хэммиллу голосом, произнесла «Мы проводим опрос по заказу администрации города Дубна на тему «Отношение пенсионеров к построению особой экономической зоны!!!». Только после этих слов и размахивания опросником аки белым флагом дед соизволил отложить берданку. - А вы кто такие будете? – спросил дед - Студенты университета Дубна, - ответила М.Арт - Социологи – добавила Эстел, но, тут же пожалела об этом, вспомнив, что социологов вечно путают с соц. работниками, особенно деды и бабушки. Однако данный дед отреагировал более чем адекватно - А что, кто за кого голосует, уже исследовали? – спросил он - В некотором роде это тоже политическое исследование, - ответила Эстел - А я вот политикой уже не интересуюсь, - вздохнул дед, - скучно. Этого послушаешь – прав, того послушаешь – прав, а никто ни черта не делает. Вот пенсии например! Не скажу, что у меня маленькая, так ведь если бы сын не помогал, ни на что б ее не хватало! Говорить-то все красиво умеют, а дела? Да никто же ничего не делает! Подавай им ВТО, а о пенсионерах и думать забыли, подачку раз в год швырнут, и все! Ну их на… Я сейчас спорт смотрю, биатлон! «И днем и ночью мне не обрести покой» – мрачно подумала Эстел, а дед продолжал разглагольствовать. - Президент у них хороший, тезка я его полный, погнал Рожкова-старпера, поставил Маковеева вместо него – тот сразу результаты показывать стал! Хороший парень, однако, неопытный только малость…но будущее за ним, вижу, да за Чудовым и за Антохой Шипулиным! Только бы не испортили их! И девушки у нас хороши, Светка вот… она даже с Нойнер наравне бегает! А Нойнер-то из лыж пришла! Ну и хорошо, Лена девка-то красивая, даже посмотреть на нее приятно! (глаза деда заблестели). Эх, будь я помоложе, да живи я в Германии! Дед разглагольствовал еще минут десять. Не обошел он вниманием никого: ни Ярошенко, которого зажимали так долго, что ныне он просто не может поверить в свои силы (будь здесь Вика, она бы горячо пожала деду руку), ни Бьорндалена на допинге, ни Круглова… Наконец дед замолчал, но радость была недолгой - А тут еще новая мода пошла, - заговорил он, - собираются здесь, значит, девки и парни возраста примерно вашего, лыжи обуют, винтовки пластиковые оденут… и давай носиться, типа в биатлон играть. Тот у них Свендсен, этот Вольф, та Нойнер… Да тьфу на эту Нойнер, такая и в страшном сне не приснится! Ее бы в паранджу, да в Турцию, в одну руку сковородку, в другую ребенка! Но есть у них одна, за Вильхельм бегает… Вот уж Вильхельм как есть: ни кожи ни рожи, и зубы лошадиные. Аксиньей звать. Так эту самую Аксинью однажды черт ко мне в огород принес… Далее следовала страшная история о том, как Аксинья вытоптала все грядки, порушила ограждения, снесла теплицу, законченная фразой. - Найти б мне эту Аксинью, да заставить ее на огороде поработать! Небось тяжелее своей винтовки ничего в руках не держала! Ничего, я двадцать лет не кукурузу охранял, поймет у меня, что такое фунт лиха! Заговорился я что-то, - спохватился дед, - давайте ваш опрос сюда Так Эстел и М.Арт узнали, что кроме Кости и его текстолитового меча на Аксинью еще есть дед Александр Иванович Тихонов и его заслуженная берданка
офф: дед, кстати, вправду был правда, без ролевиков биатлонных и не Тихонов А. И.
Сообщение: 1702
Настроение: Кто нам пути преградить рискует? Выясним, кто кого!
Вступил в Клуб: 16.08.06
Отправлено: 09.06.09 15:42. Заголовок: Nadir пишет: кроме ..
Nadir пишет:
цитата:
кроме Кости и его текстолитового меча
Ой, что-то мне это напоминает... Чтобы во мне наделать дыр, Летит сюда со страшным криком Очередной борец за мир С восьмихитовым пацификом. ((с) Сказочник) Был у нас один такой, всё клялся "запацифиздить" всех, кто ему мешает предаваться пацифизму...
Сообщение: 1360
Настроение: Porcelain все стерпит
Вступил в Клуб: 22.01.09
Отправлено: 13.06.09 16:03. Заголовок: ПРО ВИКУ БЕЛОКОНЬ (п..
ПРО ВИКУ БЕЛОКОНЬ (полагаю, когда события происходят, пояснять не надо)
Вика Белоконь лежала на кровати, уткнувшись лицом в подушку, и рыдала навзрыд. Рядом с ней маячила Алиса, в кои-то веки оставившая телефон в покое. Гольвен сидела за письменным столом, делая вид, что поглощена фанфиком, и одновременно жевала жвачку. Тари пытался смотреть аниме, однако под нос мурлыкал подхваченную у Эстел песню про убийцу, живущего на дне морском, что могло значить только одно: инженера довели. - Вик, а Вик, - пискнула, наконец, Алиса, - может, водички хочешь? - Ага, и мышьячку туда добавить не забудь, - съехидничала Гольвен, - чтоб уж не мучалась больше. - Сонь, ну ты уж совсем того, - Алиса даже пальцем у виска повертела, - не видишь, горе у человека! - Да у нее это горе… - Гольвен собралась было разразиться тирадой на тему того, что Вика не знает, что такое настоящее горе и что страдания ее не значат ничего по сравнению со страданиями тех, чьи идеалы оказываются фальшивыми, а вера – растоптанной… но тут комок жвачки из ее рта упал на страницу фанфика, и Гольвен, по традиции матерясь, как грузчик, принялась отдирать жвачку от страницы. - Вик, а Вик, - снова начала Алиса, - может, тебе чайку ромашкового приготовить? Вкусно и успокаивает! Вика ничего не ответила. Рыдания не прекращались. «Когда же она успокоится? И успокоится ли вообще? – подумал Тари, - непонятное существо эта Вика. Вроде не дура, вроде на гитаре играет, вроде репертуар неплохой… для такой, как она, но эта любовь…» - Вик, успокойся, - сама чуть не плача сказала Алиса, - давай ты валерьяночки выпьешь, ляжешь спать… - А во сне тебе приснится это еще раз, – не сдержалась Гольвен, - приятных снов, девочка. Вика взвыла так, что Гольвен подскочила на стуле, Алиса вздрогнула, а Тари, наконец, оторвался от компьютера - Да что у вас там происходит? – сказал он. - Да какая тебе разница, - фыркнула Гольвен, - все нормально. Поплачет – поменьше в туалет сходит. Я лично спать - А ты под такой саундтрек уснуть сможешь? - Давай вырубим ее хуком справа, – язвительно предложила Гольвен, - это все равно последний шанс, а? Кто у нас боксом занимался? «Тебя бы я вырубил, и не хуком справа, а битой по буйной головушке» – подумал Тари, но вслух сказал. - Ага. Я боксом занималась. А помимо этого – легкой атлетикой. Поэтому сперва быстро догоняю, а потом о-очень больно бью. Давай свое снотворное. - А как ты его в нее впихнешь? Не видишь что ли, в какой она истерике? - Давайте я, – неожиданно вмешалась Алиса. - Да тебе не хватит сил чтоб комара прихлопнуть, - снова не удержалась Гольвен. - Смотри и учись, - Алиса показала в ответ язык, села на кровать к Вике и заговорила, - Вик, не плачь. Такое бывает с каждым, даже Бьорндален не без греха. А Дима… Эта стойка… скорее психологические проблемы, фиксация кажется. Ты у Оннен спроси, она все объяснит с примерами даже. А второе место в тотале он сохранит – Свендсен распыляется, в воскресенье он на старт скорее всего не выйдет. Тогда… Будем считать. Но шансов на второе место у Димы больше. У него же вычитаться ничего не будет – две гонки вне очковой зоны, одну пропускает. А глобус ему и так не светил. Смотри сама… - и Алиса стала объяснять что-то, что понял бы любой любитель биатлона, но никак не понимали Тари с Гольвен Вика потихоньку прекратила реветь и лишь всхлипывала время от времени. Спустя некоторое время она встала и пошла в ванную. Тари и Гольвен посмотрели на Алису примерно так же, как пролетарии на Ленина. - Откуда ты все это знаешь? – не удержалась Гольвен от вопроса. - А сегодня в аське все только это и обсуждали – простодушно сказала Алиса и пошла к своему телефону.
Сообщение: 1390
Настроение: Порой мне кажется что я обыкновенная свинья
Вступил в Клуб: 22.01.09
Отправлено: 20.06.09 16:18. Заголовок: Ну и святое http://w..
Ну и святое
Игорю Полянскому катастрофически не везло с девушками. То есть все его знакомые считали, что везет ему необыкновенно. За ним бегали все девчонки на курсе. А кроме того, у него были две шикарные блондинки – та самая Юлиоля. Впрочем, Игорь терзался от этого несказанно. Ибо различить их он никак не мог. А началось все мило: на какой-то дискотеке он познакомился с Юлиолей-1, какое-то время прогулял с ней, затем пересекся с Юлиолей-2. Не различал он их уже тогда, поэтому можно представить, каково ему было обнаруживать, что его любимая Юля знать его не хочет! Впрочем, потом «Юля», каковой являлась Оля, приняла условия игры и начала сама весьма активно кадрить Полянского. Но однажды все вскрылось. И две половинки Юлиоли рассорились вдрызг. - Это мой парень!!! – вопила Юлиоля-1, отчаянно дергая подругу за крашеные волосы. - Это мой парень!!! – надрывалась Юлиоля-2, пытаясь пнуть двойника в коленку. Внезапно Юлиоля подняла сама на себя две пары своих же глаз и изрекла зычно: - Это мой парень!!! И отправилась к Игорю. А Игорь был с похмелья. Он терзался. Ему было невыносимо плохо. И когда он услышал, как стучат две пары одинаковых каблуков, а потом узрел чудище с двумя головами, четырьмя ногами, огромной задницей и телом поперек себя шире, он рухнул в забытье. Очнулся он от неприятного ощущения того, что он то ли летит на реактивном самолете, то ли лежит под репродуктором ГО, из которого несется сигнал воздушной тревоги. Открыв глаза, он увидел и справа, и слева одинаковые лица Юлиоли-1 и Юлиоли-2, которые трясли, щипали, тормошили его и при этом визжали непереносимо. - Так вас две... – вяло изрек он. И разум его просветлел и понял всю выгоду положения. Какая разница, Юля перед им или Оля? Тем более что они все равно не возражали, чтобы он встречался с ними обеими... А разница была. Ни на что Юлиоля так не обижалась, как на перепутывание ее половинок. - Ну как непонятно – мы же абсолютно разные! – верещала она. К слову сказать, Юлиоля-1 и Юлиоля-2 не были сестрами, а вторая была старше первой на целый год, но этого никто не знал. Что же касается различий в одежде, то они были уловимы лишь для глаза профессионального стилиста. В остальном Юлиоля-1 и Юлиоля-2 были совершенно одинаковыми. Игорь, перенеся три-четыре истерики по поводу того, что Юля – не Оля, а Оля – не Юля и вообще нечего их путать, решил их как-то различать. Раз у них самих особых примет нет, надо их создать. Он купил им разные серьги в разных магазинах, но девочки по заведенной традиции начали ими меняться, и Полянский опять оказался в замешательстве. Тогда он купил им по футболке, на одной из которых было написано «Оля», а на другой – «Юля». Но девочки исхитрялись меняться и футболками тоже, потому что не всегда видели палочку у буквы «ю» и потому, что одна была красивого зелененького цвета, а вторая – красивенького розовенького. И на Игоря опять обрушивались скандалы по поводу того, что надо уже научиться различать девушек. И он не выдержал. Он расстался с Юлиолей. Расстался по банальным причинам: она довела его до нервного срыва своим образом жизни. Походы в «Патриот» и бухачи на чужих квартирах чудесным образом сочетались с диетическими йогуртами и фитнесом. Стоило Игорю появиться возле универовской столовки, как Юлиоля в обеих своих лицах немедля висла на нем и возвещала, что такой едой он точно погубит свой желудок, и вообще, надо питаться пророщенной пшеницей и урюком. В результате Полянскому приходилось на парах проситься выйти и по-тихому жрать в буфете. А сколько было у нее косметики! В любое время, будь то в переполненном автобусе, во время любовных утех или посреди занятий фитнесом, Юлиоля могла достать косметичку размером с небольшой чемодан и начать прихорашиваться. Конечно, папаша предупреждал Игоря, что минимальное количество косметики, нужное женщине, равно трем тоннам, не считая кремов и тоников, но...количество косметики у Юлиоли превышало все мыслимые пределы! Будучи однажды приглашен к ним в общагу, он в ужасе узрел, что вся комната заставлена банками, тюбиками, пакетиками... После полуторачасовой лекции о том, что «вот это надо наносить утром под глаза, а вот этим протирать лицо на ночь, а вот это специальный лифтинг для шеи, а вот это...», Игорь попросту сбежал. Юлиоля-2 после той весьма двусмысленной ситуации с Тари Стардастовной быстренько нашла себе ухажера из фитнес-клуба, с которым можно было вдоволь обсуждать полезные свойства диетического йогурта. А Игорю, как и всем мужчинам, хотелось домашнего тепла. Ему резко надоели мимолетные связи по типу «все было прекрасно, пока, я перезвоню». Девушки висли на нем, как народ на поручнях кимровоза, то есть гроздьями, - но Полянскому это все осточертело. Дуры из клубов его угнетали. Ему хотелось, чтобы за ним поухаживали, покормили вкусной, а не полезной пищей, обогрели и перестали компостировать серое вещество журналами мод и фитнесом. И когда он увидел за столиком ее – он забыл про все на свете. Аксинье Хохлаченко нельзя было задавать три вопроса: «А что такое биатлон?», «А зачем такой красивой девочке биатлон?» и «А кто такая Кати Вильхельм?» Реакция на эти вопросы была не сильно предсказуема. То есть было ясно, что Аксинья взорвется, но как именно, чем именно, а главное, по чему именно получит тот, кто спросил, никто не знал. Игорь тоже не знал. - А что ж такая красивая девушка – и одна? – вопросил Игорь слегка дрогнувшим голосом, присаживаясь за стол Аксиньи. Хохлаченко подняла на него мрачный взгляд и пожала плечами, после чего погрузилась в поглощение синтетического пюре. - Ем, - изрекла она. «Вот оно – счастье!» - подумал Игорь. Другая девчонка давно бы уже померла от радости, увидев, что сам Игорь Полянский обратил на нее внимание. А эта просто продолжила есть, как ни в чем не бывало! Она явно не из тех, кто гоняется за славой а-ля «Смотрите, какого парня урвала». Он окинул обожающим взором фигуру девушки. Серый свитер с горлом, широкие брюки, аккуратно подхваченные тонкой ленточкой рыжие волосы – и никакого намека на эти надоевшие декольте, килограммы стразов, шпильки, косметику... Да, косметику! Ибо Аксинья не красилась из принципа. Игорь с такой сердечной радостью представил Хохлаченко в уютном фланелевом халате, тапочках, на кухне, готовящей ему нечто ооочень вкусное... Но тут взгляд его упал на пластиковую винтовку. - А...ружье вы младшему братику купили, да? – умиленно спросил он. Аксинья вздрогнула, поперхнулась салатом и стала похожа на Итиго Куросаки . «Ты с рождения такой или сейчас прикидываешься?» - явственно выражал весь ее вид. - Нет, - ответила она. – И никакое это не ружье. Это винтовка. «Она еще и в оружии разбирается!» - восторженно подумал Игорь. Он неотрывно смотрел на Аксинью, влюбляясь все больше и больше. Она, в свою очередь, смотрела также неотрывно на него, думая, канделябром его оглоушить или подушкой задушить. Но близ нее не было ни того, ни другого. - А...зачем? – вопросил Игорь, блаженно улыбаясь. - Ты про биатлон слышал вообще? - А что это? Аксинья опять вздрогнула, от неожиданности прыснула соком и стала уже похожа не на Итиго, а скорее на перекрасившегося Зараки Кенпачи: волосы у нее прямо встали дыбом . - Вид спорта, - терпеливо, как ребенку или больному, объяснила она. – Там сперва бегут на лыжах, а потом стреляют по мишеням. «В общем, к фитнесу это отношения не имеет, и то хлеб, - подумал Игорь. – Вот оно – счастье! Главное – не спугнуть ее... Эх, а как же она, наверное, готовит замечательно...» - Интересно... – выдавил из себя Полянский. - Еще бы! – завелась Аксинья. – А винтовка мне для ролевок, понимаешь? - Для...ролевок?.. Хохлаченко начинала выходить из себя. Этому придурку надо было объяснять все, до малейших деталей. Спрашивается, за каким он вообще подсел к ней? Думал закадрить од-ним своим внешним видом? Черта с два. И вообще он чем-то на Костю здорово похож. - Ну да, - с плохо сдерживаемым гневом опять начала Аксинья, - для ролевок. Я там бегаю за Кати Вильхельм... Игорь балдел. Спортсменка, красавица, скромница... А как у нее сейчас блестят глаза... А какой румянец на щеках... Нет, он должен, он обязан ее не отпустить, не будь он самым востребованным парнем на курсе! - А кто такая Кати Вильхельм? – полностью обалдевшим голосом спросил он. И тут Аксинью прорвало. - Урод! – рявкнула она и одела миску с остатками салата на голову Игорю. – Какого черта вообще подсел???? И, схватив винтовку и портфель, он метнулась к выходу и исчезла, оставив Полянскому поднос с грязными тарелками и полупустой банкой сока. - Молодой человек, ну нельзя же так мусорить!.. – произнесла нянечка, останавливаясь возле их стола. – И снимите тарелку с головы, нам же потом вашу перхоть смывать!! Охота подурачиться – идите куда-нибудь еще!! Игорь утерся рукавом, выудил из ушей капусту, снял миску с головы, извинился перед нянечкой и пошел вон. - А поднос за вами кто убирать будет?! – понеслось ему вслед. – А ну назад!!! ...После получасового подтирания стола, пола, подноса и всего, что было изгажено Аксиньей, Полянский понял: уж лучше фитнес и мюсли, чем биатлон и салат на голове.
Сообщение: 122
Настроение: Дорвалось
Вступил в Клуб: 25.07.09
Отправлено: 02.08.09 18:32. Заголовок: Не совсем биатлонное..
Не совсем биатлонное и совсем не мое, кроме сна, но для дальнейшего необходимо
...А за неделю до этого Аксинье Хохлаченко снился сон. Сон, конечно, был про биатлон. Будто бы стоит Аксинья на стадионе в Оберхофе, махает руками, а в руках флажок сборной Германии. Патриотизм, конечно, хорошо, но Аксинья патриотом не была, ведь за сборную Германии бежит ее любимая Кати Вильхельм, за которую Аксинья бегала на ролевках!!! Итак, первый этап пройден, впереди неизвестно откуда взявшаяся сборная Украины… и тут Аксинья замерла: к ней подошел сам Уве Мюссиганг!!! - Шнелле, шнелле! – сказал он, и взяв Аксинью за руку, повел куда-то в сторону раздевалок. Аксинья беспрекословно следовала за ним. - Аксинья – заговорил герр Мюссиганг на чистом русском языке – Лена болеет, а ты – единственная, способная заменить ее! - Я – Нойнер??? – во сне Аксинья удивилась так, как ни разу не удивлялась в реальности. - Да, именно ты!!! Тут на Аксинью одели комбинезон, повесили ей на спину винтовку, поставили в стартовый коридор и она побежала так, как не бегала ни на одной ролевке! Вот стрельбище… Первый патрон, второй, третий, четвертый… Все пять в цель!!! Она снова бежит, бежит… Снова стрельбище, она снова стреляет… Один патрон, еще один, еще, еще… Снова в цель, все пять!!! И она снова бежит, бежит, и вот она уже видит спину самой Кати Вильхельм, и Кати оборачивается и говорит… -...Ксиня! Ксиня, проснись! – голосом, отнюдь не напоминающем голос Кати Вильхельм, разодрало сон. - Мам, дай поспать, - протянула Аксинья, натягивая на голову одеяло. - Вставай, редкостное зрелище, - продолжала мама, оттаскивая одеяло обратно. – Тут горилла ваша бегает. - Кто-кто?! – весь сон Аксиньи как рукой сняло. Горя желанием узнать, кто же там бегает, девушка, путаясь в ночной сорочке, понеслась в соседнюю комнату, где на балконе уже пристроилась мама. ...Синейшее апрельское небо едва подернулось лукаво-розовым рассветным туманом. Первые лучики солнца медленно, словно нехотя и со сна, барахтались в лужах. Только начинавшая пробуждаться зелень на деревьях слегка шевелилась при малейшем дуновении ветра. Из окна тянуло свежестью. Благодать... Шлеп. Шлеп, шлеп, шлеп. Ух, фух. Шлеп. Ху, ху... - Бежит, шпротсмен несчастный, - с непередаваемым выражением произнесла мама. – Драпает, как немец от Москвы. «Да кто?» - хотела спросить Аксинья, но тут уже и сама увидела. Озираясь по сторонам, вокруг клумбы во дворе нарезал круги Пауль фон Кериллофф собственной персоной. Нечто серое в кислотно-розовую полосочку, что больше заслуживало названия «панталоны», чем «шорты», «трусы» или «спортивные штаны», ибо доходило «фону» до нижнего края коленной чашечки, реяло за ним, как знамя. Перепуганное этой картиной утреннее солнце забыло про свои обязанности, встало на небосклоне и принялось усердно освещать нажитую непосильным умственным трудом преподавательскую лысину. Уже знакомый читателю звук «шлеп шлеп» издавали босые ноги, которые поборник закаливания высоко и церемонно, как пруссак на смотру, задирал. На лице фон Кериллоффа отражалось чрезвычайное самодовольство. Видимо, он догадывался, что на него из окон смотрят благонамеренные жители, и очень этим гордился. Усиленно работая локтями, сопя на весь двор и периодически орошая лысину водой из бутылочки, сей доб-лестный муж выглядел так, что, будь рядом Тари, она сослалась бы на какое-нибудь хентайное либо яойное аниме, но Тари рядом не было, она преспокойно спала в общаге после пятичасового корпения над дипломом, и поведение Кериллоффа осталось без комментариев. Если, конечно, не считать крайне уместного и точного замечания мамы, Авдотьи Павловны Хохлаченко: воистину, немец и есть, и от Москвы скоро побежит – с такими-то студентами. Первый его день работы здесь был многим памятен. Итак, фон Кериллофф вращался вокруг клумбы, посреди которой, прямо на свежевскопанной и свежечемтотамзасеянной земле, стоял его розовый рюкзак в форме плюшевого мишки. В этот миг с соседнего балкона донеслось преисполненное здорового негодования и нездорового изумления восклицание: - <непечатно>, ну и ну!!! Возглас принадлежал соседу Косте, тому самому ролевику. Мгновение назад, надо отметить, он смотрел на портфель Кериллоффа, однако сейчас он вперился в свою соседку Аксинью, которая застыла в позе «вперед-прогнувшись», ибо взирала на экзерсисы Кериллоффа с нескрываемым удивлением. Определить, к кому относился вопль Кости, теперь уже невозможно, но Аксинья, услышав это, моментально вспомнила, что а) она стоит в совершенно нелепой и двусмысленной позе, б) стоит на виду у соседа почти что дезабилье, в) сосед этот мужеского пола и к тому же учится с ней в одном вузе. В итоге Хохлаченко подпрыгнула с нечленораздельным воплем, одновременно пытаясь натянуть проклятую сорочку пониже, сорочка натянулась, образуя глубокое декольте, и теперь нечленораздельный звук издал уже Костя, который, собственно, ничего плохого и не хотел. Впрочем, в таких ситуациях все так и бывает: никто не хочет ничего плохого, но получается двусмысленно и неприятно. Аксиньина мама так и застыла, вытаращившись на соседа, который, позабыв про Кериллоффа, взирал на их балкон. В наступившей тишине, прерываемой лишь сопением бегуна под окнами, Костя снова, не зная, видимо, как еще выразить свое почтение богатому внутреннему миру Аксиньи, тихо и явственно непечатно изъяснился. - Извращенец деревянный!!! – заорала Хохлаченко и пулей вылетела в комнату. Следом, метнув гневный взгляд на Костю, вылетела ее мама. - Авдотья Павловна, простите, пожалуйста! – только и успел проорать ей вслед Тулунка. А про себя подумал: «Извращенец деревянный? Это что она имела в виду - Буратину, что ли, из того анекдота про гвоздик? Да вряд ли, девушка она приличная...» А Аксинья имела в виду совсем другое: полностью фраза звучала примерно как «извращенец с деревянным мечом», поскольку ролевок в костином понимании она не признавала, - но второпях девушка сократила фразу чудовищно и получилось...что получилось. А мгновение спустя из соседних квартир одновременно донеслись вопли: Из аксиньиной, голосом Аксиньи: Я говорила сто раз, что не хочу одевать эту порнушную сорочку!!! Из костиной, голосом костиного папаши: Я говорил сто раз, что нечего выходить по утрам на балкон! А снизу, со двора, зычно разнесся голос дворничихи: - Я, понимаешь, тут вскапываю, травками-цветочками засеваю, а всякие дураки бесстыжие на клумбу баулы свои ставят!! А ну взял и убрал! И чтобы я тебя тут больше не видела! Тут, между прочим, дети гуляют по утрам, а ты тут с голым задом бегаешь!! И хотя Кериллофф бегал отнюдь не с голым задом, дворничиха была непреклонна. Сил на то, чтобы бегать от нее вокруг клумбы, у него не осталось, и уже на втором круге лучше подготовленный препод был догнан более свежей дворничихой и нещадно отхлестан веником. После чего его выпроводили со двора, предварительно всучив розовый портфель и искренне пожелав провалиться в тартарары. «Этта женшчина ничего не понимать в спорт, - мрачно думал преп, стоя за углом. – Настоящий ариец должен быть сильным и тренированным! Опять же, я подавать хороший пример своим ученики, которые здесь живут». Знал бы он, какой пример подает своим ученикам...
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 1
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
тут и про Вику, наконец, написано, узнаете, кто она такая
- участник сейчас в Клубе
- участник вне Клуба