Сергей Курдюков: "Эфир чем-то напоминает шоссейные велогонки"
Сергей Бирюков
12 января - 24 февраля 2007г.
После похода на телеканал «Спорт» возникло желание увидеть работу комментатора на канале Eurosport. Если на канале «Спорт» о работе комментатора нам рассказывал Андрей Кондрашов, то тут предстоял разговор с другим известным «голосом за кадром» – Сергеем Курдюковым.
Канал Eurosport – это самый известный в мире спортивный канал. Корни канала находятся во Франции, а ветви расположены во многих странах мира. Российское подразделение канала занимается в основном комментарием общего для всех видеопотока. Поэтому занимает достаточно скромные площади и не имеет лишнего оборудования. Работа комментатора канала Eurosport – это работа в прямом эфире.
С недавнего времени существенно выросло количество спортивных трансляций, и это стало предпосылкой для открытия канала Eurosport-2. Однако, даже эти два канала не успевают показать все крупные спортивные события в прямом эфире. Чувствуется, что скоро будет создан Eurosport-3.
Студия Евроспорта представляет собой комнату средних размеров с внутренними перегородками для звукоизоляции. В помещении чувствуется хорошая атмосфера от развешенных на стенах плакатов с крупнейших соревнований по различным видам спорта. За большим столом сидит звукорежиссер трансляции, а через стекло, напротив расположено комментаторское место.
Комментаторское место. Режиссёр за стеклом
Примерно за полчаса до эфира в комнату пришёл Сергей Курдюков, положил на стол и подключил свой ноутбук, взял у режиссёра стартовые протоколы и статистические материалы, быстро просмотрел. До включения микрофона оставалось около десяти минут, и нам удалось предварительно побеседовать. Правда, наша беседа часто прерывалась, так как к Сергею, как к эксперту в области спортивной статистики, постоянно подходили люди с разными вопросами.
– Сергей, а для каких целей на столе у комментатора два компьютера?
– Этот мой (указывает на маленький – переносной). Там есть важные архивы, я его ношу с собой. А другой – общий. На биатлонной трансляции там всегда открыт сайт с данными SIWIDATA, а в другом окошке – форум сайта Eurosport.ru. Всегда хочется, чтобы текущие результаты были доступны на экране.
– Вы каждый раз читаете форум перед эфиром?
– Я читаю форум и перед эфиром, во время эфира, между эфирами и после эфира. Иногда отвечаю. Сейчас у меня напряжённые дни, поэтому не удается уделять этому столько внимания, сколько хотелось бы. Вот сейчас мне болельщица биатлона прислала сообщение про китайскую спортсменку, как правильно произносится ее имя и фамилия. На форуме есть настоящие фанаты биатлона. Они специально учат экзотические для нас языки (норвежский, китайский и др.), чтобы узнавать новости из первоисточников.
– Вместо специального монитора у вас установлен телевизор. Зрение не напрягает?
– Привыкли. Телевизионные мониторы тоже не все к зрению милосердны, а панели могли быть лучше. У нас работают комментаторы разных возрастов. Те, кто постарше, говорят, что если поставить тут маленький экран высокого разрешения, то им будет неудобно.
Сергей готовится к эфиру
– Какие функции у режиссёра трансляции?
– Они отвечают за все, из чего состоит «звуковая картинка». Компьютер записывает для повторов звук, который потом накладывается на изображение, общее для всех. Он должен начать запись, прерывать, если надо, и остановить её в конце, оформив все в файл. Также контролирует соотношение сигнала микрофона и интершума, чтобы всем было комфортно. Кроме того, он просматривает электронную почту, где приходят корректировки по эфиру. Если необходимо, что-то подсказывает комментатору, передает координационную информацию из Парижа, какие-то факты. У каждого комментатора свои индивидуальные запросы.
– Как режиссёр даёт команды во время рекламных перерывов и прочего?
– Когда как. Может и рукой махнуть через стекло, а так слышно сигнал в наушниках. Мне проще по парижскому сигналу ориентироваться.
–Бывало, что звук не соответствовал изображению- сдвиг несколько секунд. Это проблема решилась?
– Несколько лет назад из-за перехода в «цифру» появился заметный сдвиг. Голос запаздывал на 3-4 секунды относительно изображения из-за многоступенчатой системы прохождения сигнала. Наш инженер сделал специальную линию задержки, причем наш филиал решил эту проблему раньше большинства других . А сейчас у нас под комментарий идёт изображение с другого спутника, что значительно упростило ситуацию с синхронизацией.
– А если идёт повтор программы, то как тогда идёт озвучка?
– Всё делается автоматически для всех 19-ти филиалов. В каждом филиале есть компьютер, там диск. Поступает общая команда с привязкой по таймкоду*, и к изображению подключается нужный звук. Как правило сбоев не бывает.
Прим. автора. Каждому фрагменту автоматически присваивается временной код (по дате и времени) – timecode. По нему легко можно найти нужный материал в архиве.
– Хотелось бы узнать мнение о звукоизоляции комментаторского места
– Тут обычные перегородки. А вот в соседней комнате, где Евроспорт-2, там сделаны «конуры»*. Там герметичные двери, вентиляция, собственный пультик у каждого комментатора. В этом всём есть позитивные моменты, но на самом деле я там чувствую себя менее уютно .
Прим. автора. «Конура» – на жаргоне комментаторов означает обособленную комментаторскую кабину. Она имеет звукопоглощающие панели, перегородки во всю высоту, герметичные двери и вентиляцию.
Комментаторское место огорожено обычными перегородками без двери.
В таких условиях Сергей чувствует себя свободнее, чем в «конуре».
Начался эфир. Раздались громкие слова Сергея:
«Добрый день дорогие друзья! Телеканал Евроспорт зовёт вас снова в Руполдинг. Сражение с зимой (точнее с её отсутствием), с тяжелейшими погодными условиями продолжается, и продолжается этап Кубка мира по биатлону…»
Началась трансляция. «Добрый день дорогие друзья!..». Сергей погрузился в биатлон.
Сергей отдался полностью работе. Только во время рекламных пауз спрашивал: «Ну как? Всё нормально?» Становилось жарко. Работу активного комментатора можно сравнить со спортом. Сергею пришлось снять куртку и остаться в футболке с логотипом СБР.
Прим. автора. СБР – союз биатлонистов России.
От биатлонных баталий Сергею стало жарко. Пришлось снять куртку.
После эфира у нас было время до трансляции прыжков на лыжах с трамплина, и мы продолжили нашу беседу.
– Вы свои эфиры просматриваете или уже нет?
– Раньше я периодически просматривал, а сейчас уже нет. Кроме того, стал слышать, где было нормально сделано, а где нет. Всё замечается в режиме текущего времени. Примерно так же ведь работает и музыкальный слух. Слышишь, фальшивишь или нет, и замечаешь, чтобы не сфальшивить в другой раз. Необязательно слушать запись, чтобы это понять. Да и просто физически уже не успеваю. Во время повторов разве что.
– Подготовка к эфиру как проходит?
– Это непрерывный процесс. И тут и дома.
– Обычно от переизбытка информации возникает мешанина. У вас как?
– Чтобы не было мешанины, использую компьютер. В общем, в памяти много чего помещается, но чтобы все это не спуталось, нужна некая опора. На телевидении случаются моменты, когда комментатору в эфире приходится бывать раз в полмесяца, если не реже. На метровых каналах* подобная ситуация наблюдается до сих пор – например, во время трансляций Олимпиад. Я бы, наверное, захлебнулся от избытка информации. А тут каждую неделю на кубковом старте видишь одни и те же лица, фактаж используется постепенно, как и свежие новости - всё становится проще.
Прим. автора. Метровые каналы – это телевизионные каналы метрового диапазона, преимущественно центральные каналы.
– Сколько времени вы в среднем комментируете? Есть личный рекорд?
– Средней цифры не получится. Зимние уикенды – это штурмовые эфиры, несколько видов, и по пять часов, и более. По будням, как правило, не больше двух репортажей. Но рекорды бьются летом, когда идут велогонки. Личный рекорд 7:45 (!) это с момента как сел, до момента, как встал.
Возьмём этап «Тур Де Франс». Первые часы - это время для фанатов, поэтому рекламу практически не ставят. Паузы бывают, но очень короткие (анонсные). За такую паузу никуда не убежишь, это нужно учитывать. Тут нужно брать с собой доппитание. Эфир чем-то напоминает шоссейные велогонки и по количеству часов и по питанию (смеётся). Мелочей не бывает. Я пришёл к выводу, что если хочешь заниматься комментаторской работой достаточно протяжённо, придется соблюдать определённый режим. Нужно нормально питаться и до, и после, и во время – попить, сжевать что-нибудь хоть и за 30 секунд. Люди, которые пришли не из спорта, этих подводных камней не знают, и это может оказаться небезопасно для здоровья.
– Однажды я смотрел репортаж, и там возникла многоминутная пауза. Это как раз с решением личных вопросов связано?
–Пауза, скорее всего, была вызвана либо техническими причинами, либо сюрпризами погоды. Я уже говорил о том, что спутниковый сигнал проходит долгий путь и множество преобразований, причем пути звука и картинки различаются. Допустим, ретранслятор может накрыть ливнем. Что касается собственных тайм-аутов, то я использую рекламную паузу.
– Часто болельщики биатлона спорят про голос во время стрельбы. Должен ли комментатор говорить и молчать? Вы же обычно молчите?
– Я изучил наше общественное мнение. Большинство склонилось к тому, чтобы биатлонный комментатор во время стрельбы молчал – как теннисный во время розыгрыша. Есть люди, которые во время стрельбы испытывают просто неописуемые чувства, если комментатор начинает что-то говорить - или считают, что можешь сглазить спортсмена. Кроме того, как выяснилось, эта пауза удобная. За это время можно покоситься в компьютер.
– Во время эфира я обратил внимание, что вы значительно больше смотрели на телевизионную картинку, чем на другие источники информации. Так всегда?
– Не хочется терять нить гонки. Это особенно часто бывает, когда комментируют два-три человека. Иногда начинается увлекательная беседа, которая, тем не менее, уводит от происходящего на экране. Чтобы болельщик был в тонусе, гонка должна доминировать.
– Давайте поговорим немного про вас. Вы в Москву приехали, чтобы поступить в институт, или раньше?
– Я родился в семье военнослужащего и много ездил по стране. В Москву я приехал раньше, вместе с родителями. Потом стал учиться на заочном отделении в лингвистическом университете, бывший Иняз имени Мориса Тореза.
– В институте у вас была особая специализация?
– Нет. Был просто основной язык – английский.
– А как же итальянский?
– Итальяно – это не просто хобби, он еще и здорово помогает в спортивной журналистике. У итальянцев особый вкус к спорту, кроме того, мне в принципе нравится страна, культура, многообразие всякого рода. Что касается спорта – они получают удовольствие от самого действа, от процесса, так сказать. Радуются любым достижениям. Поддерживают людей, которые занимают пусть даже пятнадцатые места или просто на тренировке мимо них проезжают.
– Если вы учились на заочном, то чем занимались в остальное время?
– Работал в театре и крутил педали. В театре на тренингах работали преподаватели ведущих вузов по разным сценическим дисциплинам. Вообще до этого жизнь у меня была построена на спорте. С 5-6 лет я ходил на плавание, «доплыл» до 3-го взрослого разряда. Потом, в возрасте 10-11 лет, постоял в гандбольных воротах (года полтора). Затем долго было триединство: гребля на байдаре, велосипед и лыжные гонки. Не было строгой определенности, занимался зимой лыжами, а всем остальным – летом. Такое вполне возможно в раннем возрасте. Через какое-то время гребля отсеялась, остался велосипед с лыжными гонками. Преобладал велосипед с далеко идущими амбициями, в конце концов, уровень этих амбиций вступил в противоречие с темпами развития организма. «Укатался», как говорят в таких случаях, возник вопрос, чем заниматься дальше, пока тело приходит в себя. Я решил попробовать себя на сцене. С нами работали педагоги по речи, движению, мастерству, все постигалось на фоне репетиций и работы в спектаклях. Я очень благодарен этому периоду. Все пошло в копилку навыков, практически все находит свое применение в эфире сегодня. Для меня всегда есть объект, воображаемый собеседник или группа собеседников, с которым я веду беседу во время эфира. Очень легко представить воображаемую зрительскую аудиторию, будто она сидит перед тобой в партере, органически ощущаешь ее энергетику, и это превращает репортаж не просто в токование глухаря, а в живое общение.
Возвращаясь к «трудовому пути» - после театра работал на радио. Сначала занимался спектаклями и рекламой. В конце 90-х я решил потихоньку возвращаться к «родной» тематике (первые спортивно-журналистские опыты были еще сразу после школы). Вначале работал на радио «Спорт», потом, параллельно с «Евроспортом» - на «Семёрке», на ТВЦ. Такая «война на многих фронтах». Помимо эфира – «Советский спорт», журнал «Мото». Надо не застаиваться, развиваться, пробовать разные жанры, расширять специализацию – основная деятельность от этого только выигрывает. Скажем, в последние пару-тройку лет стал активнее фотографировать в поездках, на этом материале потом рождаются статьи, к спорту никакого отношения вроде бы не имеющие. Эти статьи о странах, о людях, которые выходят в совсем не спортивных изданиях. Но с другой стороны – все близко, все едино, если воспринимать спорт как часть общечеловеческой культуры.
– Существует ли конкуренция между «Евроспортом» и другими спортивными каналами в России?
– Прямой конкуренции нет, так как «Евроспорт» на российской территории – это преимущественно кабельно-спутниковый канал, аудитория немного другая, нас смотрят те, кто действительно довольно глубоко интересуется спортом – не между делом, как говорится.
– Обычно известные комментаторы являются узнаваемыми людьми, а вы постоянно прячетесь за кадром. Вам так удобнее?
– Задачу стать повсеместно узнаваемым на улице никогда перед собой не ставил. Я достаточно хорошо знаю, что это какое-то время может тешить самолюбие вчерашнего тинэйджера, а потом превращается в страшную обузу. Плюс полная потеря права на приватность, появление десятков умников, которые начинают сочинять про тебя полный бредняк и сотен тех, кто это готов подхватить – этим сыт и при нынешнем уровне публичности. Признание в том смысле, что те, для кого работаешь, считают плоды твоего труда достойными и получают от них радость – вот это то, к чему действительно всегда стоит стремиться. Интересно то, что приезжая в рамках разных проектов в республики бывшего Союза, сталкиваешься с гораздо большей «раскрученностью», чем в России. Это наверно, потому, что канал там доступнее.
В Казахстане чувствуешь себя некоторым образом причастным к успехам велокоманды «Астана»; хорошо встречали в Украине, когда приезжал работать на «Звездах шеста».
– Вы игнорируете или вас не приглашают на чествование спортсменов – например, на вручение биатлонистам кубка от «Советского спорта»?
– Не игнорирую, естественно, и приглашали - но сезон ведь в марте заканчивается только в биатлоне, а по другим видам загрузка в это время полная. Поэтому встреча пока не сложилась, «окна» в графике не совпадали с датами. А неформальные, в том числе в комментаторской кабинке, имели место в большом количестве только что – в Антерсельве.
– Сколько вы видов спорта комментировали? Как происходит переключение с одного вида на другой?
–На более-менее постоянной основе - велосипедные гонки, лыжные гонки, мотоцикл (Мото Гран-при, Супербайк, суперкросс и триал), биатлон, прыжки на лыжах с трамплина.
– Ещё вы сказали про шест?
– Это я просто бегал с микрофоном как ведущий шоу. Это ближе к театральной деятельности.
– То есть это не относилось к «Евроспорту»?
– Напрямую нет, но канал от этого ничего не теряет, скорее выигрывает.
– Как у вас обстоят дела теперь с лыжами и велосипедом? Катаетесь?
– Помимо наматывания кругов в Крылатском, с велосипедом не расстаюсь и в поездках. Стараюсь кататься везде, где бываю – и окружающий мир благодаря этому иначе воспринимается. Хочется выкраивать время и для гонок, но последние года три как-то не склеивалось. Что касается лыж - вот на чемпионате мира по биатлону в Антерсельве обновил инвентарь, побегал на высокогорье. Прошлой зимой у меня было около двух тысяч километров на лыжах. Объёмы были, не было только возможности что-то с ними сделать
– Где вам удалось столько накатать?
– С ноября стоял на лыжах. В прошлом году ведь покров был очень неплохим. В этом сезоне организм настроился на то же, но тут с погодой не повезло. Год назад, бывало, накатывал до 50км в день, а сейчас только в середине зимы начал высовываться. Обычно катаюсь в Ромашково.
– Это серьёзные объёмы. Может посоревноваться где-нибудь?
– Я бы с радостью. Раньше участвовал в традиционных марафонах типа «Лыжни России». Но соревнования, как известно, в основном проходят по выходным, а уик-энд зимой на «Евроспрте» самое горячее время. Не будут же организаторы подстраиваться под мой странный рабочий график! Тренироваться же можно когда угодно, у меня не раз были случаи, когда выбирался часов в 11 вечера – после того как все дела сделаны. Методически это совсем неправильно, но какая уж тут методика, если организм этого просит, как воздуха. А кроме того – объёмы объёмами, а чтобы был результат, надо выходить на скорость. А как можно работать отрезки, не зная, когда образуется просвет в рабочем графике?
– В велоспорте у вас была специализация шоссе или ещё трек? Кросс-кантри пробовали?
– Трек использовался только в качестве подготовки. Байк* у меня есть. Кросс-кантри на велосипеде только в форме покатушек; часто с сыном катаюсь. Чтобы гоняться на байке и быть конкурентоспособным, мне не хватает техники спуска. Пока идешь наверх, всё хорошо. Как только вниз, то те люди, которых я обогнал в гору, просто камнем летят мимо меня. Нужно уделять этому время, отнимая его, соответственно, у шоссе. Гонка в Битце все время приходится на какие-то отъезды, хотя там ближе к шоссе.
Прим. автора. Байк – на велосипедном жаргоне означает горный велосипед.
– Кроме велосипеда вы комментируете мотоспорт. У вас есть мотоцикл? Катаетесь?
– Вот в этом виде, я только комментатор. Мотоцикла у меня нет, пробовал кататься, как и многие, но это по-детски, конечно. В отличие от автомобиля мотоцикл на улице не бросишь, нужен гараж. Да и климат у нас, прямо скажем, не испанский.
– Можно ли как-то сравнивать любительский спорт в России и в Европе или в США?
– Если даже смотреть просто на спортивный рынок инвентаря, то он у нас довольно сонный по сравнению, допустим, со Штатами – тут дело в массовости, в активности потребителя, ну и очевидно в платежеспособном спросе. У них многие целиком экипируются в онлайне (через Интернет). Предложение элитного инвентаря – что велосипедов, что лыж по этим каналам идет огромное – и нового, и б.у. В Италии, например, просто огромное количество любительских соревнований по видам на выносливость, высочайший уровень организации, ежемесячные журналы страниц по 300…
А наши лыжники пока тренируются на быстрых роллерах в Крылатском по буграм – просто экстрим при таком плохом состоянии покрытия. А проехать по городу на велосипеде – уже подвиг, учитывая уровень понимания нашего среднестатистического «человека за рулем». Есть какие-то ростки – роллерные трассы, трассы для маунтинбайка – но мало этого всего, безумно мало для такой огромной страны с такими великими спортивными традициями.
– Спасибо за интересную беседу.
)
Я вот сначала не хотела смотреть повтор, так как результаты не очень порадовали, но когда включила, то поняла, что не так все грустно. 
Вот завтра посмотрю мужскую гонку, может там тоже так здорово показывать будут. 
Россия. 
(Простите за оффтоп,не могу удержаться!)
- участник сейчас в Клубе
- участник вне Клуба